закрытьX

Сага об ароматах: природные запахи вокруг нас

Рубрика: Актуальная тема

Автор: Смирнов Александр
питомниковод, коллекционер (г. Владимир)

Кому Чистые Пруды, а мне - чистая, как детская слеза, прозрачная до дна речка Тогузак. Она текла сразу за околицей поселка Комсомолец (теперь Карабалык), в котором мы (папа, мама, две старших сестры и я) прожили наш последний казахстанский год. В моей памяти она осталась неширокой и неглубокой. Ее течение, как и положено равнинной реке, не было бурным. Русло то суживалась метров до пяти-семи, то раздавалось до десяти-пятнадцати. Только на одном перекате, совсем недалеко от нашего дома, Тогузак разливался метров на 25. Дно речки, в основном песчаное, тут было выложено гладкими валунами. Между валунами жили раки. Раков было полным-полно и, кажется, никого, кроме нас, этот деликатес не интересовал. Мы боялись, что рак может вцепиться в палец, поэтому охотились на них весьма оригинальным способом - с помощью столовых вилок. Протыкали панцирь и, не прикасаясь к членистоногому руками, стряхивали его в алюминиевый бидончик.

 

Однажды мы с папой пришли на речку как раз в тот момент, когда рыбаки вытаскивали на берег бредень. Из вывернутой мотни на траву вылилась целая россыпь живого серебра. Хорошо помню только щурят, они были крупнее остальной рыбешки, зубастенькие, краснопёрые, с темными маскировочными полосками на боках. Рыба неистово билась, извивалась, брыкалась, подпрыгивала… и необыкновенно приятно пахла. Так в моей «личной ароматеке» появился запах речной рыбы.

 

Тогузак - мой потерянный рай, обетованная земля. Взглянуть на него, ну хоть одним глазком, меня подмывало всю сознательную жизнь, начиная лет этак с 15. Понятное дело, детство вообще представляется нам временем абсолютно счастливым и бесконфликтным. Вскоре после женитьбы я начал подбивать жену съездить вместе туда, в Комсомолец, и обойти пешком все «святые места» моего детства. Парадокс состоял в том, что она-то сразу согласилась. Живописные чувственные россказни пронзили женское сердце. Но скоро выяснилось, что мои зимние грёзы о казахской степи имеют свойство бесследно таять вместе с мартовским снегом. Сам я нашел оправдание в том, что подсознательно не хочу разрушать чистой и светлой мечты. Дескать «в одну речку дважды не войти», будь то хоть Тогузак, хоть его владимирская заместительница Тара. А вдруг все неправда!? Так мы там и не побывали.

 

Мне не было и шести лет, когда мы переехали во Владимир. Кажется, что я мог запомнить из того времени? А вот, поди ж ты, многое помню! Помню барражирующих в вышине степных орлов, чьей добычей чаще всего были суслики. Помню и самих сусликов - которым в конце 1950-х в целинном краю не было никакой жизни. Эти многострадальные степные «сурикаты» были признаны главными вредителями зернового хозяйства и приговорены к полному уничтожению. Их истребляли всеми средствами и все кому не лень, вплоть до нас, пацанов-малолеток.

 

Еще помню, как звонко поют степные жаворонки - куда до них безголосым владимирским! Помню, что уже в конце июня приходит сухая тропическая жара, от которой нет спасения ни днем, ни ночью. Степь выгорает. Весь день мы изнывали от жары. А вечером, все трое, начинали ходить кругами вокруг занятой готовкой мамы, упрашивая ее пойти на Тогузак «искупнуться». Родителям и самим до смерти хотелось освежиться, ведь ванной в нашем доме не было. Поэтому, несмотря на проволочку, мы подкачивали наш «спасательный круг» - камеру от грузовика. Слегка потомиться нам было только на пользу. Зато сколько было радости, когда ватага, включавшая кроме нас еще парочку соседских детей и лохматую псину Акбара, наперегонки неслась к Тогузаку. А впереди нас, подпрыгивая на дрыжках, катился раздутый черный бублик автокамеры, аккурат с меня ростом.

 

В детский сад я не ходил. Все дни мы проводили с моим закадычным дружком, таким же вольным казаком, Вовкой Колесниковым. Автомобилей на улицах поселка не наблюдалось. Бармалею тамошний климат врачи не рекомендовали. О маньяках слыхом не слыхивали. Нам позволялось самостоятельно гулять, где хотим, кроме Тогузака и еще парочки-троечки оговоренных мест.

 

В жару земля раскалялась до такой степени, что ходить по ней босиком было невозможно. То здесь, то там закручивались пыльные вихри. Но юному организму и +40оС в тени - нипочем. Палимые солнцем, мы оба были черны ровным среднеазиатским загаром. Утром чистенькие и умытенькие, к исходу дня мы были насквозь пропылены, и прожарены, как семечки на сковородке. Когда Тогузак отменялся, мама купала меня в плоском оцинкованном корыте для стирки. Она смеялась над моим загаром: «А вот мы его сейчас и смоем!» Ей нравилось меня купать. Она была беспричинно весела и, истязая мою нежную кожу грубой мочалкой, что-то напевала. Мне эта, с позволенья сказать, водная процедура доставляла одни страдания. Будь моя воля, я вообще бы никогда не мылся. Правда, правда!

 

Но помимо того, что вошло в мое сознание через глаза и уши, в воспоминаниях о Казахстане присутствовала еще одна составляющая - запахи. Они не приковывали к себе внимания, не мозоли глаза - чаще всего они вообще не осознавались. Но как потом оказалось, они составляли не менее значимую часть впечатлений. Правда, осознал я это спустя годы, когда впервые в жизни стал задумываться о том, что ждет впереди;  и эхом отозвалось желание вернуться в свое счастливое детство.

 

Все увидеть. Все услышать. Все понюхать

 

В детстве мой нос был необыкновенно восприимчив к запахам, хотя я этого не понимал и не ценил. Зато каким-то образом об этом догадывалась мама. Мне мой «талант» самоуважения не прибавлял - скажи кому - засмеют. Тем не менее, исследовательский дух побуждал не только присматриваться и прислушиваться ко всему, что окружало; и пробовать все на вкус. Но и принюхиваться.

 

Детство не критикует и не анализирует, а только прочно, на всю жизнь, запоминает. Запоминает и впечатывает все без разбора - что видишь, что слышишь, что нюхаешь. Такова уж стратегия выживания человека - запоминай все, учись всему - что-нибудь да пригодится. Знание вооружает - «Знание само по себе сила» («Knowledge itself is power») - Френсис Бэкон. 

 

 

Если не считать не всегда приятных бытовых «ароматов», то первыми моими открытиями на этом пути стали самые обычные степные травы - полынь, чабрец и душица. Навсегда отпечатался в детской памяти аромат Казахстана: многокомпонентный микс полыней, чабрецов, клоповников и остального травяного сортимента. Этот свойственный степи букет впоследствии нет-нет, да и всплывал из закоулков памяти неясно слышимой ностальгической флейтой. Такое случалось со мной, например, когда я в знойный день оказывался в среднерусских степных аналогах - на разнотравном пойменном лугу или посреди обширного суходольного водораздела.

 

После переезда в Центральную Россию мир окружавших запахов сильно поменялся. Некоторых ароматов, которые кружили голову в Комсомольце, того же чабреца например, здесь не было и в помине. Зато появились новые, не менее значимые - черемуха, ландыш, любка двулистная… А когда папа разбил под окнами палисадник, к ним добавились изысканные садовые ароматы - душистый горошек и душистый табак, чубушник и розы.

 

Но больше всего в мою личную ароматеку добавил год, прожитый у деда в деревне - с лета 1958 по лето 1959. Там передо мной прошли  все четыре времени года. И я не просто наблюдал их со стороны, а познал все их прелести на своей шкуре. Жарился на июльском солнце и купался до посинения в пруду. Впервые в жизни был серьезно покусан пчёлами, и этот факт был документально зафиксирован фотографией, на которой я - 6-летний мальчишечка, представал с грустными, заплывшими как у поросенка, глазами. Передо мной по очереди прошли угасающее лето, начало осени и долгое бесприютное предзимье. Потом, как-то в одночасье навалило снегу (а снег ведь тоже пахнет!), и мы катались с горы на огромных деревянных санях.

 

Вот чудо-то! Представьте - целый десяток девчонок и мальчишек - от шести до двенадцати - и все на одних санях - куча мала! Сначала мы всем гуртом тащили эту штуковину на гору, что само по себе было очень весело. А потом неуправляемые, по сути, сани долго несли нас по накатанному склону.  И как мы только не покалечились!

 

Зима плавно перешла в весну, которая в точности по Пришвину прошла в три этапа: весну света с ослепительным солнцем и капелью; весну воды - когда все таяло и текло, и деревенские пацаны сначала прокапывали сырой снег и отводили воду от домов, а потом пускали в ручьях кораблики; и весну зелени - от первых хилых шилистых травинок и цветочков мать-и-мачехи на южных склонах - до сплошного зеленого буйства.

 

Весь этот год и сейчас передо мной как на ладони. Это были времена, когда половина россиян еле сводила концы с концами: жила в бараках, питалась кое-как, ходила в заплатанных одеждах. В нашем повседневном рационе явно не хватало жиров, поэтому упитанность была большой редкостью. Щекастых  тогда не уважали, в школах их всячески шпыняли, и как только не обзывали. И как всегда бывало на Руси в таких случаях, русский народ  выручал черный хлебушко, картошка и «подножный корм» - грибы и ягоды.

 

Странно, но те годы запомнились мне как годы всеобщего оптимизма. Все ждали чего-то «большого и светлого», все были жизнерадостны и приветливы. Теперь-то я точно знаю, что это объяснялось «устойчивой положительной динамикой в народном благосостоянии», естественной после нескольких голодных военных  лет. Мы, малолетки, никакой другой жизни не знали, и потому были счастливы тем, что имели. То есть, по нынешним меркам - ничего. Наши игрушки были сплошь самодельными. У пацанов - луки и стрелы, деревянные пистолеты и «шемулялки». У девчонок - тряпичные куклы и «кукольные домики» - в коробках из-под обуви.

 

Впрочем, именно отсутствие нынешнего «парка развлечений» подвигало детей к самостоятельному их поиску. Только по недоумию можно полагать, что самодельные шашки в чем-то уступают фабричным, или что «Лего» лучше развивает фантазию, чем кубики. Все мои ровесники с ностальгией вспоминают о том, какими разнообразными были наши игры. Причем, так было по всей стране - что в центре столицы, что в захолустной деревеньке. Везде дети играли в одни и те же игры: Классики, Чижик, Городки, Казаки-Разбойники, Вышибалы, Разрывные цепи, Штандр …

 

Разумеется, в деревне были и свои развлечения. Сарыевские мальчишки ходили за три километра на речку Тару - багрить налимов. Девчонки собирались на лугу, и с упоением плели венки из одуванчиков. Большими смешанными компаниями мы ходили в лес по ягоды.

 

 

Но бывало, что мы, дети, ходили в лес просто так - за «подснежниками» или за ландышами. Не правда ли, сейчас это выглядит необыкновенной роскошью - посвятить полдня походу за цветами. Но так бывало. И мы не видели в этом ничего особенного. Организаторами подобных мероприятий, конечно, были девчонки. Но поскольку среди них были обе мои сестры, то утаить это от меня было невозможно. Они не хотели брать меня в свой «девичник». Чтобы отвадить «персону нон грата», предпринималась тьма уловок. Пытались убежать, но где там. Придумывали различные варианты дезинформации - говорили что передумали, и никуда не пойдут. Но и это не проходило. Последним доводом было - стыдить: взывать к мужскому достоинству и обзывать «девчачьим пастухом». На меня ничего не действовало - не такой уж дурачок.  

 

Такая настырность объяснялась просто. Само их общество меня ничем не прельщало. Да и ландыши были только поводом. Просто я любил бывать в лесу. В лесу все было интересно. Лес меня манил, и одновременно страшил своей таинственностью. Дед меня никогда не пугал лесом, зато моих друзей пугали. И этого при моей впечатлительности было достаточно. 

 

 

Продолжение - в статье Сага об ароматах: ландыш и две ночные фиалки.

 

Растения для сада по почте

Опыт пересылки по России с 1995 г.

Каталог в Вашем конверте.

600028, г. Владимир, 24 проезд, д.12

Смирнов Александр Дмитриевич

E-mail:  vladgarden@narod.ru

Тел. 8 (909) 273-78-63

Интернет-магазин на сайте www.vladgarden.ru

                                        


 
Что почитать
 
Хотите быть всегда в курсе?
Присоединяйтесь к группам GreenInfo.ru в социальных сетях
или
Подписывайтесь на нашу новостную рассылку
Отправляем каждый четверг
Я принимаю Пользовательское соглашение и даю согласие обработку, хранение и передачу указанных мной персональных данных согласно Политики конфиденциальности
закрытьX


Да  Нет