Найманс – сад трех поколений

Своим существованием сад Найманс обязан трем поколениям семьи Мессель. Его история начинается в 1890 году, когда Людвиг Мессель, преуспевающий лондонский биржевой маклер (выходец из Германии), отец шестерых детей, подыскал здесь место для тихого семейного гнездышка перед уходом на пенсию. Он приобрел в Западном Сассексе 600 акров плодородных земель с песчаной, местами – суглинистой почвой, и виллой, построенной в начале XIX века, с огромным зимним садом и итальянкой башней, откуда открывался прекрасный вид на узкую лесистую долину к востоку и на Саут-Даунс к югу.

 

Модный архитектор того времени Эрнест Джордж был приглашен, чтобы увеличить дом. Под влиянием известных людей того времени, увлеченных садоводством, в том числе, писателя Уильяма Робинсона, хозяин решил разбить вокруг дома сад. В главные садовники был нанят Джеймс Комбер, поработавший уже в соседнем поместье и в питомнике, хорошо знакомый с ассортиментом растений и любивший искать их идеальные эстетические сочетания. Вслед за очертаниями будущего сада появились первые посадки. Внечале был заложен пиннетум (сосняк) в форме подковы на открытом склоне к северу от дома. Не менее пятнадцати видов сосен и других хвойных пород разных форм, высоты и оттенков хвои легли в его основу.

 

За газоном к югу от дома был организован один из первых в округе альпинариев с кизильником и солнцецветами. По проекту хозяина рядом разбили вересковый сад с эриками и рододендронами в окружении горных сосен. Под влиянием японской выставки в Лондоне 1903 года, появилась пергола, увитая глициниями китайской и японским сортом глицинии обильноцветущей «Multijuga», отличавшейся длительным цветением и длинными, до 1,2 м, сиреневыми кистями соцветий с лиловыми отметинами на цветках. Вдоль восточной окраины сада пролегла липовая аллея, связавшая пиннетум с домом. В конце аллеи построили балюстраду по проекту брата хозяина, Альфреда.

 

Старый сад был преобразован в огороженный сад, где нашли необходимую защиту теплолюбивые вечнозеленые растения, к которым Людвиг Мессель питал особый интерес. Многие из них появились в саду благодаря известному охотнику за растениями того времени – Эрнесту «Китайскому» Вильсону, именно он привез сюда в 1908 году давидию оберточную (Davidia involucrata). Она теперь представлена на проспектах сада Найманс как одна из главных достопримечательностей. Из экспедиций этого увлеченного человека пришли в этот сад и многие вишни, магнолии и рододендроны. К 1916 году коллекция насчитывала более 80 видов и более 50 гибридных сортов рододендронов.

 

С 1915 года, после смерти отца семейства, живейшее участие в благоустройстве поместья начали принимать старший сын Людвига Леонард и его жена Мод. Мод не хотела жить в громоздком викторианском доме, и с 1920 года здесь начались преобразования в строну романтической средневековой усадьбы. На стенах из известняка появились гобелены и дубовые панели, дом наполнился мебелью XVII века, живописью и фарфором, в нем повеяло эпохой Тюдоров. В библиотеке разместили большую коллекцию ботанических книг, собранных Леонардом и его отцом. В то время, как Леонард воевал в Первой мировой войне, его младшая сестра Мюриэл заботилась о саде, но ее жизнь в 1918 году унесла эпидемия гриппа.

 

Мод разбила розарий у дома, в котором высадила старинные, на время утратившие популярность, сорта – ей хотелось, чтобы сад был наполнен их чудесными ароматами. Ее идеей было также высадить ранневесенние цветы под деревьями и кустарниками, которые заполнили бы цветовыми пятнами еще голый весной сад. В целом изначальное построение сада не претерпело изменений, решено было лишь добавить Верхний сад (Top Garden) специально для новых редкостей. В его наполнении приняли участие многие охотники за ботаническими редкостями, промышлявшие между двумя мировыми войнами. Например, сын садовника Комбера, Гарольд, привез из путешествия в Тасманию и Анды альстремерию (Alstroemeria lintu var. angustifolia 'Vivid'), которая нашла свое место в Наймансе в 1937 году.

 

Полковник Леонард Мессель, как и его отец, был скромным человеком, но под давлением друзей он принял участие в выставке Королевского Садоводческого общества (RHS) в 1923 году, представив одну из своих гордостей – эукрифию (Eucryphia x nymansensis 'Nymansay'), в результате сад Найманс был отмечен премией в 1925 году и сертификатом первого класса в 1926 году.

 

Ради уникальных камелий, магнолий и рододендронов Найманса в сад потянулась публика. В 1930 году посещаемость достигла своего пика. Но идиллическая жизнь сада прервалась, когда вмешалась Вторая мировая война. Топлива для теплиц не хватало, из 11 человек обслуживающего персона осталось трое пожилых мужчин, и сад закрылся для посещений. Вдобавок, морозной ночью 1947 года, пожар уничтожил дом вместе с его бесценной ботанической библиотекой. Чудом уцелела глициния, карабкавшаяся внутрь Большого зала через открытое окно. Семья переехала после пожара в Holmsted Manor рядом, и наиболее сохранившаяся северо-восточная часть дома была восстановлена в качестве базы для реконструкции сада.

 

Леонард и Мод были к этому времени в 70-летнем возрасте, а ни дочь Энн, ни двое сыновей, жившие в других графствах, не проявляли особого интереса к поместью. Мессели одни из первых обратились за помощью в Национальный Фонд, который к 1947 году уже пришел к убеждению, что сады, пострадавшие во время Второй мировой войны даже больше, чем архитектура, достойны самого бережного сохранения. В феврале 1953 года ушел из жизни полковник Мессель, и его верный садовник Джеймс Комбель, пережив его всего на три месяца, умер в пору цветения своих любимых рододендронов. Фонд не имел достаточных средств, чтобы поднять сад, и скромные доходы от местного огорода мало помогали в этом. Но постепенно все привели в порядок.

Дом был частично восстановлен и стал домом Энн и ее мужа, лорда Росс. Энн считала поместье красивым, но слишком дорогим в содержании. Но ее муж, Майкл, имел отношение к научному садоводству и настоял на продолжении посадок редких деревьев и кустарников. Начался обмен китайскими раритетами сада Найманс с питомником Birr. Садовник Сесил Ницце, который долго был в тени старшего садовника Комбера, продолжал выигрывать призы на выставках RHS, в частности, с магнолией Лебнера «Leonard Messel». Но сад старел, и советник RHS Грэм Стюарт Томас принял решение пополнить Розовый и Верхний сады, чтобы поддержать к ним интерес, и одновременно отказаться от трудоемкого огорода. При поддержке лорда Росс древесно-кустарниковая растительность Найманса и других известных коллекций RHS были каталогизированы. И это было сделано вовремя, потому что сад ждала еще одна, самая крупная в его истории катастрофа.

В ночь с 15 на 16 октября 1987 года на юго-западе Англии прокатились ураганные ветры. Сад оказался буквально разорен, особенно та его часть, что располагалась на холме, а именно – столетний сосняк, который исчез в считанные часы. В общей сложности сад лишился 486 взрослых деревьев, в том числе 20 своих чемпионов и, что хуже всего - упало гигантское дерево араукарии (Araucaria araucana), которая была символом родного сада для Энн Росс. Из самых старых деревьев выжили только две гигантские метасеквойи, бук и ливанский кедр, которые можно видеть и сейчас.

 

Рухнула японская беседка, и в огороженном саду упавшие деревья сломали множество кустарников. Перед Дэвидом Мастерсом, служившим здесь садовником с 1980 года, стояла непростая задача восстановления защитного древесного пояса сада, который создавал в нем определенный микроклимат для других растений, и возрождение сосняка. Многие древесные культуры пришлось спасать, выращивая вновь из черенков, взятых от упавших деревьев. Было высажено около 150 молодых хвойных растений по проекту 1920 года, разработанному Альфредом Месселем. Их немного разбавили кленами, березами, эукрифией. Центр пиннетума засадили нарциссами, чтобы украсить его на весенний период. В нижней части пиннетума - плотные посадки давидии оберточной образовали полог из белых «платков» в пору цветения.

 

Шагая по липовой аллее, можно любоваться окружающими Найманс парками и лесами. В долине Balcombe выделяются водонапорная башня, часовая башня и дом из красного кирпича. В нижней части парка находится дендрарий, включающий множество необычных деревьев, который также есть возможность посетить. Пройдя дальше мимо главного входа дома, через ворота на крайнем юго-восточном углу сада дома можно полюбоваться дивным видом на лес.

Заросший бобовником проем указывает на притопленный сад с урной из византийского мрамора, окруженной луковичными растениями и многолетниками. Изгородь из камелий выращена из черенков, привезенных четой Росс из Америки в 1960 году. Беседка, увитая клематисом Жакмана и розой «Dandy» сохранилась с 1920 года, и использовалась для пикников и хранения теннисного оборудования. А сам теннисный газон расположен рядом. Он теперь не используется по назначению, а представляет интерес окружающими растениями. С востока высажены, в основном, растения в синих и серебристых тонах, такие как цеанотус, агапантус, гибискус, полынь и олеария. Большая магнолия Саржента «Robusta», покрытая крупными розовыми цветками весной и алыми плодами осенью, подбита безвременником. Группа рододендронов с южной стороны включает несколько старых сортов, таких как "Cynthia". Рядом высится лириодендрон китайский. На западной границе - две крупных магнолии – м. Суланжа и м. голая в окружении буддлеи, лапчатки, ракитника, пампасной травы и книфофии.

 

 

Альпинарий сейчас выглядит пустовато, очерченные камнем террасы, вероятно, ждут новых посадок. Но здесь сохранились рододендроны, выращенные из семян, привезенных многими известными охотниками за растениями из далеких стран. Кроме яркого пиериса японского, переставшего сейчас быть редким, и барбарисов, здесь сохранились хозяйские посадки теплолюбивых экзотов - Hakea, Embothrium.

 

Крокетная площадка с юга ограничена длинной перголой с могучими глициниями, привезенными из Японии в 1904 году. Они сильно пострадали в бурю, поэтому к ним были подсажены молодые глицинии, кремово-белая крупноцветковая роза-рамблер и гортензия черешковая. Восточное настроение поддерживают японские фонарики, приобретенные на японской выставке 1903 года. Края крокетной площадки оформлены ладанником, хебе, соснами, можжевельниками и горцем, ниспадающим каскадом, подбитым снизу баданом. В северной части площадки – большая группа рододендронов и редкий пиерис (Pieris formosa var. forrestii cv. 'Wakehurst'). С угла ограды открывается прекрасный вид на соседний сад Хизер и дальше в Саут-Даунс.

Внешний сад прилегает к развалинам дома. Стены без крыши покрывают жимолость (Lonicera etrusca 'Michael Rosse'), клематисы, глицинии и розы. Бордюры вокруг включают медовик (Melianthus), ромнею, полынь и остеоспермум, розы 'Penelope' и 'Felicia', пионы. Полукруглые клумбы заполняют фуксиями.

 

Араукария посажена вновь руками леди Росс. Сохранены редкие гортензии и рододендроны, а центр клумбы под названием "London Pride" украшает оригинальная магнолия "Энн Росс".

 

Сад перед домом (Forecourt) восстановлен в 1966 году по снимкам 1930 года. Здесь есть голубятня, множество ароматических растений. С двух сторон сад охватывает тисовая изгородь в форме английского шоколада «Тоблерон» Еще одно новшество 1996 года – клумба с гвоздиками, лилейниками, дельфиниумами, люпинами и розой 'Nathalie Nypels'.

 

 

Старинные розы, собранные в розарии Мод Мессель из французских и итальянских садов, оказались со временем сильно затенены, их пересадили в 1988-89 году, заменив при этом и опоры, и обогатили новыми зарубежными интродуцентами. Теперь здесь 150 видов и сортов, а визуальным и световым акцентом сделали бронзовый фонтан в форме геральдической розы. В конце мая розарий еще пустовал, и нам не удалось полюбоваться цветением.

 

Огороженный сад (Garden Wall) называют сердцем Найманса, именно он в наибольшей мере сохранил вид времен своего создателя. Итальянский фонтан из веронского красного мрамора окружают четыре «стража» - именно такая ассоциация возникает при виде стриженых тисов, напоминающих рыцарей в доспехах. Перекрестные дорожки пролегают сквозь море однолетних и многолетних цветов, среди которых немало редких. Весной здесь полно нарциссов и эритрониумов. Из древесных растений привлекают хионант виргинский, халезия – ландышевое дерево, магнолии Суланжа, Кэмпбелла, лилиецветная и сортовая 'Cecil Nice', а также сохраненная со времен Первой мировой войны красавица-эукрифия. По периметру - немало растений из южноамериканской флоры, выращенных из семян, собранных Гарольдом Комбером в Чили в 1920 году, их дополнили привезенными оттуда же в последние годы современными ботаниками.

 

Путь из сада роз к выходу проходит через Верхний сад (Top Garden), окруженный «Июньским бордюром» - растения в нем находятся в пике декоративности именно в это время – люпины, дельфиниумы, маки, луки, ирисы, герани, древовидные пионы, розы, дейция и чубушник.

 

Извилистый путь влево под зеленью проходит далее мимо карьера, где добывали песчаник. Рядом с ним посадили гуннеру влагалищную (Gunnera manicata), которая способна за сезон давать листья до двух метров в поперечнике, но сейчас этого пока не скажешь. Здесь ее листва защищена деревьями от первых заморозков. Вблизи можно видеть очень редкое растение – 15-метровую мелиосму Вича (Meliosma veitchiorum), выращенную из семян, привезенных из Китая, и покрытую осенью красивой перистой масляно-желтой листвой. В северной части растет та самая магнолия 'Leonard Messel', и ее родительские формы – м. кобус и м. звездчатая. Белым убранством летом и клубничным – осенью, наполняет этот уголок дерен коуза. А в честь Сесила Ницце, бывшего здесь садовником с 1924 по 1980 год, посажены рябина 'Joseph Rock' и давидия 'Golden Birr'.

 

Вдоль окраины сада пролегает дорога с видом на дикий сад. Пострадавший от Великой бури, он долго не восстанавливался, и сильно зарос. Сейчас им занимаются, здесь посадили два совсем уж не известных нам интродуцента – кастанопсис остроконечный (Castanopsis cuspidata) из Японии и Кореи, и Maytenus boaria.

 

Возвращаясь к истории почтенного семейства, стоит отметить, что Энн Росс ненавидела любые понятия обывательского «хорошего вкуса», но она уважала прошлое, поэтому оставила нетронутым интерьер дома своего деда в стиле конца XIX века. Она покинула этот мир в 1992 года, и благодаря щедрости семьи, посетители теперь могут видеть и убранство дома. Одна из интересных деталей в нем – телевизор, оформленный в виде театра руками брата Энн, Оливера, который, по оценке современников, был самым ярким театральным художником своего времени.

Многое из описанного здесь вы не увидите на фото. Мы приехали в Найманс за час до закрытия, и этого времени оказалось катастрофически мало для осмотра этого не очень большого, но изобилующего редкой флорой и сочетающего благоустроенные и лесные зоны, сада. Пробежались вдоль главной оси, совсем не успев взглянуть на окрестности. Сейчас сад входит в сокровищницу Английского Королевского садоводческого общества. Надеюсь, что при помощи той истории сада, которую опубликовал RHS, мне удалось убедить вас, что в нем стоит при случае задержаться подольше.