В родных лугах

Недавно одна из моих племянниц прислала мне засушенный цветок с родных алтайских лугов. Это называется у нас "жаркий цветок" или огонек, совсем огненный в лепестках и с черным угольком в середке. Распускаются эти цветки только весною, обычно на Пасху, и растут они только на лугах, на влажных, сочно-зеленых равнинах. Помню, в каких именно местах возле родного села, на каких равнинах они растут.

Волною грусти и былого детского веселья плеснуло в мое сердце, когда я увидал этот уже увядший, потерявший цвет и запах, смятый и рассыпающийся цветок...

Представьте себе чистое, свеже-зеленое поле весною, все усыпанное огоньками, точно в прохладном, радующем пламени весь широкий луг, и по этому лугу бежим мы, маленькие дети, бежим и кричим, обнимая ручонками как можно больше пространства:

- Нет, это мои, мои!.. Я эти первый увидал!..

- Ну, тогда эти не рви... Это мои!.. Мои!..

И падаем на колени, рвем и погружаемся носами в яркую пламенную радость, пахнущего чем-то совсем нездешним, неземным, щекочущим наши лица прохладою и нежным дуновением лепестков... На лепестках еще роса, и ее капли, как свежие слезы, брызжут нам в глаза и в щеки, и жаль их, милых цветов-малюток, и радостно от их обилия и непонятной прелести... Когда мы их рвем, то они как-то скрипят в руках и шепчут что-то свое, может быть, так они плачут, а может быть, радуются, что приносят людям такую неземную, такую пронзительную радость...

Только теперь, много лет спустя, я понимаю, что радость, которую они нам дали, запомнилась на всю жизнь и никакие бури пройденных путей не погасили памяти о ней...

Вот мы их нарвали столько, что в руках не вмещаются... Затем садимся где-либо на бережку, поудобнее, на солнышко и начинаем обрывать лишние стебли и листочки, составляем правильные букеты, нацепляем себе на рубашку огненные пуговицы, у кого имеется картуз - украшается весь козырек, а девочки сплетают венки и украшают ими свои головки... И полные восторга все мы возвращаемся домой, торжественно и не спеша... Если кто умеет петь песню - тот ее поет... Лучше всего ее исполняют девочки. Они всегда как-то серьезнее мальчишек, они строги с нами, они угроза в случае каких-либо непристойных выходок:

-- Вот погоди, я твоему отцу нажалуюсь!.. Он те шкуру спустит...

Или:

-- Я маменьке-то вот скажу... Она твоей матери скажет... Тогда узнаешь...

И никогда почти не жаловались, и отцы шкур не спускали, и матери не сказывали, а все-таки угроза действовала, и шествие с цветами до конца сохраняло свою торжественность...

Торжественно входили мы в село, нас улыбками встречали малые и старые, у нас просили цветочек те, кому не удалось пойти в поле, и хотя им отвечали: "Ишь ты какой, пойди-ка сам нарви", - а все-таки цветок-другой как бы нечаянно упадал на пыльную дорогу, и к нему устремлялась целая ватага с жадными руками, с горящими глазами...

В домах разглаживались скорбные, или сердитые, или старческие морщины на лицах старых и молодых матерей и бабушек. Ставили цветочные горшки на окна и горели цветы радостным праздничным пламенем для всех прохожих. Было что-то пасхальное, нарядное в тех избах, в которых окна светились этим пламенем.

Обычно по "жаркие цветки" мы ходили в конце пасхальной недели, и потому их цвет и запах остался в памяти с особенно торжественными звуками - это доносившийся из села колокольный трезвон, который, как известно, в русских селах продолжается все семь дней недели. Звонят празднующие парни, мужики, старики, дети - все, кому только захочется восславить Воскресшего колокольным звоном "во-вся"...

И вот идешь, бывало, с полными охапками этой радости в руках и, хоть босой, хоть без картуза на выцветшей от солнца белой голове, хоть иногда голодный и в разорванной рубашке, но, слыша этот звон и пение девочек и жмуря от яркого солнышка глаза, испытываешь нечто такое, что остается в душе на всю жизнь, как сладкий сон, как обрывок сказки, как ласка матери...

Всегда такое возвращение из лугов с цветами бывало под вечер, перед закатом солнца, и этот закатывающийся день еще тогда без чьих-либо подсказов, без книжной мудрости вселял в сердце робкое предчувствие: кончится день, кончится Пасха, игрища и песни на полянах, кончится весна, отцветут жаркие цветики, отцветет все лето... …

(Отрывок)

Из цикла очерков "Гонец"